Дар пророчества в Писании и истории

Эмоциональный Отклик На Божественную Весть И Ее Возвещение

После принятия вести пророки часто испытывают различные эмоции. Порой они испытывают разочарование или даже гнев, когда видят, что Божья весть встречается с безразличием или враждебностью (см. 3 Цар. 18:21; 22:28; 4 Цар. 13:19). ДпП 195.2

Интересным случаем является история Ионы. Книга повествует о пророке, который отказывается участвовать в переживаниях и планах Божьих. Первая глава дает мало намеков на эмоциональное состояние Ионы, кроме интригующего повторения глагольной формы yarad, «сошел», в Ион. 1:3, 5 и 2:7, которое, кажется, связывает состояние с местоположением и может быть описано как «вертикальное падение» ⁵⁸. Нам остается заключить, что Иона не принимает обращенного к нему призыва. Это видно из его бегства в противоположном направлении от того места, куда он был послан. То, что корабельщики «устрашились» и «взывали» к богам (Ион. 1:5), «устрашились, страхом великим» (ст. 10) и «устрашились, великим страхом» (ст. 16), находится в драматическом противопоставлении Ионе, который, кажется, эмоционально отчужден. Столкнувшись с проницательными вопросами испуганных моряков, он равнодушно заявляет, что его следует бросить в разъяренное море. Его недостаток эмоций граничит с апатией и противопоставляется отчаянным попыткам моряков пристать к земле (ст. 13), чтобы избежать причинения ущерба человеку и, следовательно, вины. Когда команда осознала, что этого не избежать, их эмоциональная молитва, взывающая о Божественном прощении и понимании обстоятельств (ст. 16), противопоставляется безмолвию Ионы. Кажется, что в тот момент, когда он стоит перед лицом неминуемой смерти, Иона ничего не чувствует. ДпП 196.1

Мы видим, что эмоции проявляются только во время его молитвы (см. Ион. 2), когда он находится во чреве кита и говорит о своей «скорби» или «страдании» (ст. 3) ⁵⁹. После своего драматического спасения он готов испытать и передать определенные эмоции, а именно Божий гнев (см. Ион. 3:4), но не готов проникнуться чувствами Бога. Тот факт, что Бог «пожалел» город (ст. 11), вызывает удивительный эмоциональный отклик у Ионы: он «сильно огорчился этим и был раздражен» (Ион. 4:1). Затем Иона объяснил свои действия, что он убежал в Фарсис в ответ на Божье сострадание и обильную любовь (ст. 2). Читатель обычно рассчитывает, что пророк очень счастлив, когда люди принимают Божью весть. Но об Ионе сказано, что он «весьма обрадовался» (ст. 6), только когда выросло тенистое растение. Когда оно завяло, он проявляет вновь сильную эмоцию, «очень огорчился, даже до смерти» (ст. 9). Книга Ионы заканчивается тем, что Бог косвенно приглашает Иону разделить Его «эмоции» (или «жалость») по отношению к людям и даже животным в Ниневии (ст. 11). ДпП 196.2

Иногда пророки напряженно пытались понять смысл того, что они видели в видении, при этом страдая так, что порой начинали физически болеть. После своего видения о 2300 вечерах и утрах (см. Дан. 8:26) Даниил несколько дней лежал больной. Он был изумлен видением, поскольку в то время «не понимал его» (ст. 27). ДпП 197.1

Пророки испытывали во время видений напряженные эмоции. Через них они становились особо чувствительны к грехам, часто сохраняя стойкую негативную реакцию - даже спустя долгое время после первоначального видения. Например, пророку Иеремии постоянно показывались опасности и последствия идолопоклонства. Иер. 44 содержит весть к Остатку, который убежал в Египет против повеления Божьего. В Божественной вести снова и снова звучит Божье отвращение по отношению к идолопоклонству и его последствиям (ведущие к опустошению, плену и бедствию) ⁶⁰. Иеремия, обостренно чувствовавший отвратительность греха идолопоклонства, впоследствии предпринял необычный шаг, выступив против домашнего культа женщин, участвуя в котором они кадили и возливали вино в качестве приношения богине неба (см. Иер. 44:20-30) ⁶¹. ДпП 197.2

Часто пророческие вести повергали пророков в немилость в глазах общественного мнения, и многим приходилось опасаться за личную безопасность. Подобно многим более ранним пророкам, Иеремия не был популярен в своем народе из-за своих пророчеств. В Иер. 11:18-23 описано, как Бог открыл заговор против Иеремии, возможно, задуманный против него его собственной семьей в его родном городе ⁶². Разочарование, огорчение и неотступный вопрос «почему?» были частью реакции Иеремии на его экзистенциальный и эмоциональный кризис. Интересно, что краткий поэтический плач в Иер. 11:20 выражен «языком тела», включая почки, переведенные в Новом переводе короля Иакова как «ум» (в Синодальном переводе - «утробы». - Прим. пер.) и сердце ⁶³. ДпП 197.3

История Илии отражает широкую палитру эмоциональных откликов - как его собственных, так и откликов руководителей народа и самого народа вообще. После того, как Бог показал Свою верховную власть и силу на горе Кармил (см. 3 Цар. 18), эмоциональное состояние Илии, кажется, движется от вершины триумфа и победы над пророками Ваала (и их богословием) к страху от угрозы Иезавели (см. 3 Цар. 19:2, 3). После поспешного бегства его ужас перерастает в настоящую депрессию, ведущую в конце концов пророка к тому, что он желает собственной смерти. «И просил смерти себе, и сказал: довольно уже, Господи; возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих» (ст. 4). Божье терпеливое обращение с хрупким эмоциональным состоянием Его вестника показывает понимание эмоциональной боли и Его решимость заботиться о Своем слуге во время прохождения долины смертной тени. ДпП 198.1

Пророки не раз повторяли предсказания бедствий и наказания за грех. Хотя эти мрачные пророчества часто встречали равнодушие людей, пророк как часть народа, который должен пострадать от последствий непокорности, хорошо осознавал и боялся неминуемого бедствия. Иеремия остро описывает эту ситуацию в Иер. 4:19: «О, душа моя, душа моя! скорблю во глубине сердца моего, волнуется во мне сердце мое, не могу молчать; ибо ты слышишь, душа моя, звук трубы, тревогу брани» (Новый перевод короля Иакова) ⁶⁴. Как отмечает Хьюи, «боль, которую он [Иеремия] чувствовал, когда объявлял о разрушении Иерусалима, открывается в плаче: „О, тоска моя, тоска моя!“. В ушах Иеремии уже может звучать трубный звук приближающегося врага и воинственный клич воинов, собранных для штурма его возлюбленного города. Мысль об этой катастрофе заставляла его сердце учащенно биться» ⁶⁵. ДпП 198.2

Подобный текст, которым богат языка тела, используемого для выражения эмоций, можно найти в Авв. 3:16. В этой части важной молитвы, продолжающей беседу между Аввакумом и Господом, пророк ужасается от перспективы Божьего наказания Иудее. Его излияние содержит множество метафорических выражений, указывающих на страх: «Я услышал, и вострепетала внутренность моя; при вести о сем задрожали губы мои, боль проникла в кости мои, и колеблется место подо мною» (Авв. 3:16). ДпП 199.1

Палмер Робертсон отмечает: «Выражение пророка относительно эффекта, который создала у него речь Господа, не следует воспринимать только лишь как литературный прием драматизации. Напротив, он описывает реальный физический опыт, который он пережил, когда ему открылась вся значимость его видения. Тугой узел завязался внутри него, в районе солнечного сплетения. Его слабая попытка поддерживать беседу с Всемогущим приводит к бесконтрольному дрожанию губ. Он чувствует, что его кости внезапно поражает боль. Ноги у него подкашиваются» ⁶⁶. ДпП 199.2

Все это делает эмоциональное исповедание веры Аввакума еще более контрастным, когда он наконец восклицает: «Но и тогда я буду радоваться о Господе и веселиться о Боге спасения моего» (ст. 18). ДпП 199.3