Дар пророчества в Писании и истории

Заключение

В этой главе мы попытались показать тенденцию изменений того, как духовный дар пророчества воспринимался основными христианскими авторами. Пророческий дар чаще всего отождествлялся с еврейским Писанием, поскольку его авторы провозглашали истину об Иисусе как Христе Божьем. Таким образом, основное значение пророка, выведен из этой христологической герменевтики в раннем христианстве, заключалось в том, что он - Божественный представитель. ДпП 295.2

Поскольку многие утверждали, что имеют этот духовный дар пророчества, уча противоположным вещам об Иисусе, мужи апостольские признали необходимость разграничения между истинными и ложными проявлениями этого духовного дара. Была также тенденция к ассимилированию роли пророка с ролью местного епископа. Это представляется естественным шагом, так как в Новом Завете роли пророка, апостола и учителя в какой-то мере пересекаются. Сначала Ириней, потом Киприан завершили эту подвижку, когда утверждали важность апостольской преемственности в том, чтобы отличить истину от заблуждения и сохранить Божественный авторитет в церкви. После них дар пророчества упоминается редко, кроме случаев, когда он относится к еврейскому Писанию. Таким образом, пророки в Средние века считались по большей части достоянием прошлого. ДпП 296.1

Из-за этого контроля официальной церкви над истиной, некоторые воспринимали апостольскую преемственность в Средние века как пре-емственность заблуждения. Эти заблуждения создавали у многих про-чувствованную нужду в том, чтобы найти альтернативную апостольскую преемственность истины через непрерывную череду пророческих голосов, противостоящих организованной церкви. По иронии этот конструкт не был необходимым, потому что истина обитает не в церковных структурах, но в открытом слове Божьем. ДпП 296.2

Тем не менее человеческие проявления не мешали проявлению дара пророчества в истории. В христианстве звучали голоса, утверждавшие, что имеют Дух пророчества ⁵⁸. Иногда эти пророки учили таким истинам, которые были полностью забыты христианскими общинами, тем самым возвращая их назад к Божественному откровению. В других случаях они говорили противоположное тому, чему учило Писание. Сложные перипетии этой истории в том, что порою примеры таких черт можно найти у одних и тех же личностей. Подобно Петру, который одновременно исповедовал Христа и послушался сатану, отрекшись от Господа, нам следует знать, что Божьи вестники тоже люди. Подобно нам они могут пасть. Это неудобное положение, когда речь идет о выявлении ложных духов. ДпП 296.3

По нашей оценке, мысли Келли в отношении реакции Иринея на ложное пророчество все еще применимы в наше время. Определение истинного пророка основано на герменевтическом выборе ⁵⁹. Мы, наблюдатели, должны иметь параметры, чтобы отделить истину от лжи, зная о хрупкой человеческой составляющей дара пророчества. Мы предлагаем, чтобы верящие Библии христиане, адвентисты, развивали у себя дух открытости к новому откровению, всегда сравнивая вести тех, кто называет себя Божественными вестниками, с предыдущим откровением в духе любви, признавая, что порою Божественный дар пророчества не так-то легко отличить от ложного ⁶⁰. ДпП 297.1

В то время, когда писания библейских пророков и Эллен Уайт используют для того, чтобы достичь разных и иногда противоположных выводов, упор Келли на роль герменевтических рамок в установлении истины является принципиальным. Наш отклик на духовный дар пророчества должен формироваться записанным в Мф. 5:8: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят». Таким образом, кажется более уместным спрашивать не только об имеющих «дух пророчества», но и о нас, наблюдателях, достаточно ли чисты наши сердца, чтобы узреть Бога ⁶¹. Этот ли в нас дух? ДпП 297.2