Дар пророчества в Писании и истории

Дух, Писание И Церковное Руководство

Как и предшествовавшие ему мужи апостольские, Ириней, епископ Лионский, рассматривал пророческий дар как проявившийся в еврейском Писании. Основное понимание роли пророка остается таким же, а именно как глашатая, который провозглашает весть о Мессии. Однако если мужи апостольские и Новый Завет включали провозглашение апостолами вести о Христе в проявления пророческого дара, то Ириней в своем труде «Против ересей» (Adversus Haereses ) ограничивал пророческий дар только теми, кто предсказывал пришествие Христа (Ер. 4.20.5). Таким образом, для Иринея пророки были прошлым. Хотя у апостолов был Божественный дар вдохновения, поскольку они свидетельствовали об Иисусе как о Мессии, Ириней не называет их пророками. Иоанн Креститель являлся примером разделения, которое он проводит между этими духовными дарами пророков и апостолов. Если пророки предсказывали пришествие Христа, апостолы видели и свидетельствовали об этом. Иоанн Креститель был переходным моментом, поскольку он и предсказывал, и свидетельствовал об Иисусе. Согласно Иринею, именно поэтому Иисус называет его «больше пророка», поскольку [Писание утверждает] «прежде апостолы, второе пророки (1 Кор. 12:28); все же от Одного и Того же Бога» (Ер. 3.11. 4). Это значит, что духовный дар пророчества не проявляется в странствующих про-поведниках, потому что христиане (церковь) сейчас провозглашают то, что уже было предсказано пророками и апостолами, что записано в Писании. ДпП 277.1

Исходя из этой предпосылки, наносился сокрушительный удар по заявлениям тех, кто в послеапостольский период называл себя пророком или кто был вдохновлен свыше. Маркион, валентинианцы, гностики, монтани- сты и другие были обличаемы Иринеем. Его главный аргумент против этих «суетных и невежественных и кроме того дерзких” лжепророков, которые «отметают дар Духа”, заключался в том, что было только четыре истинных свидетеля Иисуса Христа (четыре написанных Евангелия), не меньше (Маркион) и не больше (гностики, валентинианцы, монтанисты) (Ер. 3.11.9). Следуя этой логике, его аргументация ограничивала дар пророчества вре менем Нового Завета. Его последний аргумент против тех, кто претендовал на обладание даром пророчества, был в том, чтобы привязать истину к апостолам. Христианское правило веры находилось в тех церквах, которые сохраняли апостольскую преемственность через своих епископов. ДпП 277.2

«Истинное познание есть учение Апостолов, и изначальное устройство Церкви во всем мире, и признак Тела Христова, состоящий в преемстве епископов, которым те (Апостолы) передали сущую повсюду Церковь; и она во всей полноте дошла до нас с неподдельным соблюдением Писаний, не принимая ни прибавления, ни убавления: здесь чтение (Писаний) без искажения и правильное и тщательное, безопасное и чуждое богохульства истолкование Писаний и превосходный дар любви, который драгоценнее познания, и славнее пророчества, и превосходнее всех других даров [Божьих]» (Ер. 4.33.8; курсив добавлен). ДпП 278.1

Ссылка на монтанистов и другие группы, которые утверждали, что имеют Духа Божьего, показывает, что существовали христиане, которые верили в присутствие пророчества, подобно мужам апостольским. Вопрос, который решался Иринеем и далее Киприаном, был в том, чтобы определить его правомерность как Божественного. И их ответ был ясным: «Ибо где церковь, там и Дух Божий; и где Дух Божий, там Церковь” (Ер. 3.24.1). Однако группы, которые обличал Ириней, также заявляли о том же авторитете и использовали то же самое основополагающее Писание. Почва спора затем стала герменевтической, касающейся принципов интерпретации (экзегеза). Ириней, Киприан и позднее Ориген озвучили то, что станет католической (вселенской) христианской верой в отношении Духа пророчества, что «правильное толкование может находиться только там, где хранится истинная христианская вера и учение, то есть в церкви» ¹⁷. Эккле- сиологический принцип определения верного духа приводил к таким вопросам, как «что такое церковь?», «кто ее составляет?». Ириней и позднее Киприан дали ортодоксальный ответ: церковь - это каждая община, где апостолы установили руководителя и научили словам Иисуса. «И это служит самым полным доказательством, что одна и та же животворная вера сохранялась в церкви от апостолов доныне и предана в истинном виде» (Ер. 3.3.3) ¹⁸. ДпП 278.2

После Иринея на протяжении Средних веков концепция пророков для большинства христианских мыслителей была делом прошлого ¹⁹. Хотя этого явно и не утверждается, но такое впечатление создается ограниченным использованием слов, связанных с пророчеством (например, пророчество, пророк, провидец) в сравнении с мужами апостольскими. Когда они используют их, то это прежде всего положительная ссылка на еврейское Писание или негативный контекст (лжепророк), ярлык, наклеиваемый на современников, которые заявляют о том, что имеют Божественную весть (истину) вне апостольской традиции, содержащейся в церкви. Но даже и это использование является скупым и общим. Позиция Иринея и Киприана стала общепринятой. Подтверждением этого является единственная ссылка на пророка у Петра Ломбардского в «Сентенциях», книга 4, где он разъясняет таинства и служения церкви под заголовком «Об учении о знамениях». Цитируя труд Исидоры Севильской (умерла в 636 г.) об этимологии слов, Ломбардский (умер в 1160 г.) ссылается на пророка как на провидца: «Провидец (лат. Vates) называется так из-за силы ума, и значение слова порой означает священника, порой пророка, порой поэта” (Distinction XXIV. 18 [148]) ²⁰. Краткость и туманность этой ссылки говорят за себя. То, что «Сентенции» Ломбардского стали учебником по богословию в период позднего Средневековья и до Реформации, является знаменательным. Это подытоживает, каким было христианское учение в это время и до него. ДпП 279.1

Такая позиция игнорирования возможности современных странствующих пророков и ограничения Божественного авторитета как имеющегося только внутри церкви является только подтверждением уже высказанного ранее Иринеем, на что содержались намеки в Пастыре Ермы и Ди- дахе. Епископы стали наделяться большим влиянием, считалось, что это «обилие Духа”, тогда как вне церкви была духовная пустыня. Это создало ситуацию, когда руководство стало недосягаемо для обличения и исправления. Иными словами, после подчинения Божественного пророческого голоса надлежащим образом избранным епископам, кажется, Бог стал не нужен со Своим словом обличения извне, поскольку церковь была совершенной, утвержденной в истине. Так считалось в главном течении христианства. Но не все видели положение именно таким. ДпП 280.1